Так я впервые стал свидетелем симптомов лихачества местных водителей. Стоит турку выехать на проезжую часть на своем транспортном средстве, как в нем просыпается инстинкт джигита-кочевника, которого не останавливает даже не самое лучшее качество местных дорог.
Поразительно, но приведенные выше черты национального характера спокойно уживаются с высоким качеством работы: турецкие товары — во всяком случае многие — действительно на мировом уровне. (Другое дело, что наши «челноки», да и многие фирмы стараются закупать что подешевле, а за небольшие деньги и качество невысокое.) Славится страна своими строителями, причем строят они отменно и в Турции, и за рубежом. И водитель, привозящий бетон, не только не превышает установленной скорости, но и никогда не опаздывает.
Да уж если говорить о хороших свойствах турок, то здешний предприниматель ведет бизнес, ничуть не отличаясь от европейца или американца, разве что никогда не забудет предложить посетителю кофе или чай.
Но работая в Турции, успеваешь привыкнуть к этому, а вот все то, чем страна отличается от европейских стран (от других европейских стран, как не преминули бы подчеркнуть турки) бросается в глаза и надолго запоминается.
К примеру, в Европе, а тем более в Америке, быть некурящим становится делом доблести, геройства и славы.
Однажды, просматривая на досуге «Комсомольскую правду», натолкнулся на забавную статью, в которой шла речь о том, что в Стамбуле в определенных заведениях устраивается шоу: русские девушки сидят в креслах и курят сигарету за сигаретой, а богатые турки, не привыкшие к виду курящей женщины, приходят посмотреть на это чудо природы.
Я долго смеялся. Чтобы не заметить в Турции курящих женщин, нужно ходить с закрытыми глазами, стараться особенно не принюхиваться.
Как это ни прискорбно, но вредная привычка в условиях отсутствия каких-либо ограничений (курить здесь можно практически везде, включая междугородние автобусы) выросла до масштабов национального бедствия, и некурящему человеку в Турции живется нелегко.
Чем объяснить это повальное увлечение табаком? Мой друг Ахмет считал, что турецкие женщины курением подчеркивают свою эмансипированность, а мужчины смолят, как паровозы, спасаясь от стрессов. Может, это действительно так.
Государство пытается как-то повлиять на ситуацию. На телевидении запрещена реклама сигарет. Я слышал, даже готовится законопроект о запрещении курения в общественных местах, но слабо верю, что в стране курящих людей может выйти подобный документ. Это было бы противоестественно.
А что касается наших девушек, глотавших дым на виду у состоятельных турок, то я уверен, что и те, и другие собирались там совсем по другому поводу, о котором нетрудно догадаться и который не имеет к курению никакого отношения. Просто о нем забыли рассказать чистому душой корреспонденту «Комсомолки»...
Если кто-то кое-где...
Я помню, как мне, впервые приехавшему в Турцию несколько лет назад, в глаза сразу бросились две вещи: обилие колючей проволоки на оградах и полицейские с автоматами на каждом перекрестке. Вначале возникло ощущение, что я попал в этакое полицейское государство. Пожив гам, могу сказать, что это не так. Зато порядок в стране есть и поддерживается. Я не хочу сказать, что преступности в Турции нет вообще. Она, конечно, есть, и местная общественность, разумеется, выражает свою обеспокоенность. Однако, как говорит поэт Владимир Вишневский, на то она и общественность, чтобы выражать свою обеспокоенность.
Судите сами. Рэкета в нашем понимании среди самих турок нет, Отдельные случаи вымогательства погоды не делают. Женщины разгуливают по улицам, обвешанные золотом, как новогодние елки. Мужчины тоже не избегают украшений. Обувь здесь оставляют в подъезде перед входом в квартиру или на улице, у входа в мечеть. Здесь не снимают дворники с машин и запросто могут оставить ключи от квартиры на бензоколонке, чтобы ее служащие залили мазут для калорифера в отсутствие хозяина. Порой иностранцы здесь поражаются проявлениям честности, не характерной для более (или менее) развитых стран.
Знакомый бизнесмен как-то пригласил нас прогуляться по берегу Босфора. Мы взяли кое-чего перекусить в открытом ресторанчике и сели на лавочку у самой воды. Минут через десять к нам подошел хозяин заведения и протянул 50 тысяч лир, по тем временам — около семи долларов. Выяснилось, что наш бизнесмен, расплачиваясь, дал лишнее. Обнаружив это, хозяин стал нас искать, нашел в массе народа и вернул деньги, прежде чем сам клиент успел об этом вспомнить. Впрочем, говорят, раньше тут были нравы еще проще. Обронив на улице какую-нибудь вещь, вы могли прийти на следующий день в это место и наверняка обнаружили бы потерю в одной из окрестных лавочек.
Полиция в Турции всегда начеку и неплохо справляется со своими обязанностями, хотя здесь стоило бы отметить один немаловажный момент, во многом определяющий успех ее работы. Я имею в виду бескорыстную помощь населения. Большинство тяжких преступлений здесь раскрывают благодаря сигналам, поступившим от людей. Бдительные турецкие граждане не стесняются сообщить в полицию обо всем подозрительном, что заметили, и это дает возможность раскрыть, а главное, предотвратить массу преступлений.
Бывают, конечно, и перехлесты. В местной телевизионной юмористической передаче показали забавный сюжет на эту тему. Молодой человек знакомится с девушкой, ее поведение ему кажется подозрительным, и он, на всякий случай, решает донести на нее в полицию. Он идет к ближайшей телефонной будке, где уже стоит очередь. Кто уведомляет о неблагонадежности своей супруги, кто стучит на тещу, а кто-то даже признается в своих не совсем правильных мыслях. В конце концов молодой человек так и не успевает поговорить с полицией. Его арестовывают, поскольку девушка успевает настучать на него раньше. Смех смехом, но если серьезно, то помощь населения — великая сила, пренебрегать которой просто неразумно. Действует и еще один фактор.
Однажды мой земляк и сотрудник попал в Турции в крайне неприятную ситуацию. У него ограбили квартиру, унесли зарплату за несколько месяцев. Надежд на возвращение денег практически не было. Последним ударом по оптимизму было наше личное присутствие при работе местного эксперта-криминалиста, использовавшего методы, над которыми смеялся еще старик Холмс. Однако несмотря на неутешительные прогнозы, преступник был задержан, а большая часть денег возвращена.
Позже, обмывая это событие в ресторане с верхушкой местных правоохранительных органов, мы поли поинтересовались, как же им все-таки удалось найти преступника. Ответ нас немало удивил.
— Мы бросили на это дело все силы, — скромно заявил местный Жеглов. — Ведь если бы мы его не нашли, у вас, иностранцев, сложилось бы мнение, что в Турции одни бандиты, а полиция ничего не делает.
Вот так, не больше и не меньше. Патриотические соображения превыше всего.
Вообще, патриотизм в турецком характере тесно сочетается с такой давней традицией, как уважение к старшим. Под старшинством понимаются обычно как возраст, так и звание. Соблюдение субординации, нередко вызывает чинопочитание. Страх перед начальством пронизывает каждого турецкого чиновника. Помню, как однажды я был поражен, прочитав факс, направляемый менеджером среднего звена хозяину фирмы. Он начинался словами: «О великий и достойный уважения!» Правила субординации в Турции не изменяются снизу до самого верха властной пирамиды. К примеру, в городе Испарта, где родился нынешний президент страны Сулейман Демирель, которого в народе ласково зовут «отец», есть бульвар, носящий его имя.
Особое отношение в Турции к основателю республики и первому президенту страны Мустафе Кемалю Ататюрку. Его почитают так, как у нас в прежние времена почитали Ленина. Все соответствующие ритуалы настолько похожи, что нет смысла их перечислять. Единственное отличие состоит в том, что во время всех перипетий новейшей турецкой истории авторитет Ататюрка остался непоколебим. Однажды я спросил у Ахмета, как тот относится к Ататюрку.
— Я его уважаю, — последовал ответ. — Мустафа Кемаль был мужчина! Пил за троих, а уж каким был бабником!
Еще одна сторона турецкой пропаганды выражается в лозунгах, развешанных буквально на каждом шагу. К призывам беречь мать-природу или общественное достояние нам не привыкать, но и тут Турция порой являет просто поразительные образцы письменного чиновного творчества.
Однажды, ожидая автобуса на остановке и размышляя о том, где бы поблизости отыскать туалет, я заприметил небольшую мечеть им. сержанта Ахмета Кахведжиоглу, очевидно, героя местного значения, притулившуюся неподалеку. Я подошел поближе, чтобы оценить оперативную обстановку. Каково же было мое удивление, когда на стене храма я узрел металлическую табличку, гласившую дословно: «Джамийе ишейен — динсиздир!» — «Писающий на мечеть — безбожник!»
